Захар Прилепин "Восьмерка"По случаю скорого выхода экранизации начал читать книгу.
"Восьмерка" - это сборник повестей, и заглавная, положенная в основу фильма, уже прочитана. Повесть хорошая, о том, как весело жилось шпане в провинции в 90-ые. Даром, что шпана уже слегка выросла, и часть подалась в воры, а другая - в менты. И это даже слегка похоже на борьбу с преступностью по суровым понятиям времени, но, приглядишься - нет, никакая это не борьба, просто дворовые драки и понты, пока не выйдет папа и не даст ремня. Вопрос лишь в том, чью сторону он примет (и нет, это совсем не очевидно). И жалко их всех, и кажется, что лучше бы у опричничков этих вовсе отца-отечества не было, чем такое, родных ребятишек забывшее, а нагловатых беспризорников за мзду усыновившее. Только обида на государство - еще не повод оскотиниваться до уровня бандитов, потому что погоны-береты тут совсем не в плюс идут, а наоборот делают их еще подлее и гаже, чем самый последний вор.
Эх, судя по трейлеру, все переврали, и вместо истории о четырех друзьях с пунктирной, уходящей в экзистенциальные грезы любовной линией получилась история о любовном треугольнике между ментом и бандитом на фоне каких-то волнений широких масс трудящихся. Буду надеяться, что все не так плохо: вроде и режиссер, и сценарист известные, не должны скатиться в криминально-романтические сопли. Еще очень надеюсь, что главарь банды Буц (Смольянинов), которому здесь явно больше времени отвели, чем в книге, не перетянет одеяло на себя, и друзей главного героя не забудут - в книге интересные персонажи получились, все разные, и к разному в итоге пришедшие. А вообще, надо бы закрывать тему 90-ых: менты, бандиты - как-то это уже далеко все, шпана совсем выросла, и никого больше не хочет стирать с лица земли.
PS А еще там есть самое настоящее камео главного героя его романа "Санькя". Киношно-сериальные приемчики и до Прилепина добрались, что делается)
из книги"Жил Лыков с родителями в скромной, будто картонной двушке. Родители были, что называется, приличные – мать в шубке, отец в шляпе, интеллигенция. Мы и на порог туда не являлись, однако женское лицо в окне второго этажа я неизменно замечал, когда мы заезжали к Лыкову. Еще я как-то опознал лыковскую мать в очереди за дешевой курицей, – она сразу отвернулась, но в глазах и губах ее я успел заметить невыносимую муку. Преподаватель речи в театральном училище, она не должна была стоять в очереди никогда.
Грех обитался с бабкой и дедом тоже в какой-то малогабаритке. Бабка цель жизни видела в неустанном движении из продуктового в продуктовый: пользуясь своим бесплатным проездом она закупала капусту посочнее в одном конце города, а масло на рубль десять дешевле в другом – и все это тащила на себе. Дед тем временем засыпал в туалете и на стук вернувшейся бабки не реагировал. Несмотря на постоянство этих ситуаций, бабка всякий раз была уверена, что дед умер, и принималась неистово голосить. Грех, если был дома, взламывал дверь, а потом прибивал в туалете то новую щеколду, то крючок. Весь косяк был в этих крючках и щеколдах.
Только семья Шороха проживала в трешке, но там помимо пропойных родителей – бывших кадровых заводчан с похеренного завода – находились также младшие сестра и братик Шороха, на пропитание которых он вечно спускал почти всю зарплату, пока ее выдавали, а сейчас лично скармливал деткам по банке консервов, хранимых под кроватью в ящике, закрытом от отца с матерью на замок.
Шорох – прозванный так за то, что двигался беззвучно и появлялся всегда неожиданно, – часто заставал отца ковыряющимся ножницами в скважине и молча выдавал ему пинка. Отец вставал и, хватаясь пьяными руками за стену, убегал в сторону кухни.
Грех, как специалист по засовам, сделал и в комнате Шороха крючок – чтоб дети могли закрыться от пьяниц. Но папашка, пока не было Шороха, брал малых на жалость – садился под дверью и слезно мычал, что хочет рассказать сказку. Они его впускали, сказка быстро кончалась, начинались поиски гречки с мясом и заначек в одежках Шороха.
Однажды папашка продал кому-то ремень, тельник и черный берет Шороха, за что Шорох еще раз сдал на черный берет – только уже на отце.
Свой черный берет был у каждого из нас. Мы ж люди государевы, слоняющиеся без большой заботы опричники – омонцы, нищеброды в камуфляжной форме."трейлер (русский рэп - это новый русский рок, ага)