Автор: Randy (RoofDancer)
Рейтинг: G.
Пейринги: джен, немного Бен/Энни.
Жанр: ангст, фантастика.
Спойлеры: 5-ый сезон.
Саммари: Бен, Энни, Дарма и законы мироздания.
Дисклеймер: персонажи и элементы сюжета принадлежат создателям сериала Lost.
Разрешение на архивирование: спросите.
От автора: возможно, кому-то покажется, что Бен получился OOC, но таким я его увидел по сумме 4-ех сезонов. Главки названы по произведениям Юрия Германа.
2 августа 2009. Какой-то нереально закрученный фик... Как я все это придумал? Сейчас сам уже с трудом понимаю, что к чему.
читать дальше
Я рисую жёлтых ящериц, розовых змей,
Безумные облака, в них поющих сирен.
За окном становится небо темней,
Но небо в моих руках, на гладкой поверхности стен.
Fleur - “Будь моим смыслом”
The clouds in Camarillo
Shimmer with a light that’s so unreal
Now I fear the stories that they told me
Of how I hurt my baby, must be somehow true
Brazzaville - “The clouds in Camarillo”
Безумные облака, в них поющих сирен.
За окном становится небо темней,
Но небо в моих руках, на гладкой поверхности стен.
Fleur - “Будь моим смыслом”
The clouds in Camarillo
Shimmer with a light that’s so unreal
Now I fear the stories that they told me
Of how I hurt my baby, must be somehow true
Brazzaville - “The clouds in Camarillo”
Дорогой мой человек
«Дорогая Дженни!
Я бы очень хотел приехать к тебе, но сейчас у меня много работы. На острове случились неприятности, но не беспокойся, со мной все в порядке. Тебе пока возвращаться тоже нельзя, нужно время, чтобы все исправить. Мама о тебе позаботится. Ей сейчас тяжело, поэтому слушайся ее и помогай во всем, ты уже большая.
Напиши, как дела в новой школе. Наверное, чувствуешь себя в классе умнее всех? Не скучай, приеду, как только смогу.
Люблю, целую.
Твой папа»
***
Бен шел через джунгли совсем один. Он уже приближался к тому месту, ради которого делал большой крюк. Бен не был там почти четыре года, ни разу с того самого дня, но теперь его было легко найти, не ошибешься. И все-таки, это было дальше, чем он думал. Наконец, между деревьями показалось красное пятно.
Кровь. Он гнал от себя эти воспоминания, и всегда, когда в памяти возникало ее бледное лицо и кровь на кушетке, он пытался заслонить их другими. День, когда она, еще ребенок, поздравляет его с днем рождения. День, когда он находит ее и уводит в джунгли, прочь от выстрелов и криков. День, когда она говорит ему, что ждет ребенка. День, когда они сидят на крыльце и выбирают имя. Оба согласились, что будет девочка и только девочка. Он хочет назвать ее Эмили, а она откуда-то взяла имя Алекс. Уже вечер, сгущаются тучи, ветер становится прохладнее. Последние лучи солнца, прорывающиеся сквозь грозные облака, освещают ее каким-то призрачным, нереальным светом. Она улыбается и говорит: «Нет, Алекс, Александра» - когда улыбка вдруг сходит с ее лица.
Ночью началась настоящая буря. На «Лебеде» опять случился выброс, за окнами ездили машины, мелькали фонари. Бен сидел в полутемной комнате рядом с операционной и смотрел на полоску света, пробивающуюся из-под двери. Если оттуда и доносились какие-то звуки, их заглушал шум снаружи. В голове стучала всего одна мысль. Конечно, пусть будет Александра! Если ты так хочешь, назовем Александрой!
Он решил похоронить ее в джунглях. Ему было наплевать на правила Дармы, на обряды местных. Он просто хотел, чтобы было куда прийти, когда он захочет с ней поговорить. Когда не будет сил говорить ни с кем другим. На полпути между бараками и лагерем, он свернул в сторону и шел, пока деревья не расступились, открыв небольшую поляну. Он выбрал дерево, стоящее чуть поодаль от остальных, и начал копать.
Надо было что-то поставить в изголовье. Он поставил куклу, одну из тех, которые она когда-то сделала на его день рождения. Ту, которую она оставила себе. Когда он уходил, маленький деревянный Бен смотрел ему вслед.
Дело, которому ты служишь
«Поздравляю с окончанием школы! Какая ты у меня молодец! Ты теперь совсем взрослая. С таким аттестатом, я уверен, что ты без проблем сдашь экзамены в Йель.
Я очень, очень хочу тебя увидеть. Но ты не представляешь, чем мы здесь занимаемся. Это перевернет всю науку!!! Ты далека от физики, но поверь, мы почти творим чудеса. В детстве я читал Верна и Уэллса и представить себе не мог, что буду делать что-то подобное.
Да, помнишь тех, кого мы называли Противниками? Так вот, сейчас мы с ними почти друзья. Ходим в гости и т.п. Они тоже в каком-то смысле исследуют остров, но по-своему. Нам, по крайней мере, не мешают. Все изменилось после того происшествия, когда ты уехала.»
***
- Джульет – грамотный специалист. Она очень старается, но пока ничего не выходит. Я обещаю, что рано или поздно добьюсь того, что на этом острове снова будут рождаться дети…
- Я ее люблю. От тебя это скрывать бессмысленно, ты все про меня знаешь. Ты одна знала меня тогда, и с тех пор ничего не изменилось. И ты понимаешь, что любить можно по-разному.
- Она обнаружила, что у меня опухоль на позвоночнике. Это было потрясением. Но сейчас я почти удивлен, почему это случилось лишь теперь. Почему Джейкоб ждал так долго. Я не их лидер, мне всегда было наплевать на этих людей и на их высокие цели. Мне просто нравилась власть. Нравилось поворачивать обстоятельства так, как мне хотелось, создавать обстоятельства. Смотреть, как люди после долгих размышлений, взвесив все «за» и «против», делают выбор, который сделал за них я.
- Первый раз это случилось, когда я принес Алекс и сохранил жизнь ее матери. Тогда я сделал это, думая только о ребенке. И о тебе. Я забыл про Уидмора, про возможные последствия, про все. Это было невероятное совпадение. Но когда Чарльз мне уступил… Я вдруг понял, что могу его обыграть. Что его авторитет можно легко разрушить, и сам того не подозревая, я уже нанес первый удар. После этого я не сделал ни одного необдуманного поступка. Я просчитывал последствия всех действий, я использовал в своих интересах все события, всех людей, окружавших меня. Если что-то шло не по плану, это всегда открывало новые возможности – нужно было просто выбрать лучшую из них и скорректировать план. Уидмор потерял остров, а я получил. Теперь я управляю целым народом. Ну и что, что цели мне приносят на клочках бумаги? В способах достижения этих целей у меня полная свобода. И у меня есть Алекс.
- На борту упавшего самолета был Джон Локк. Он привиделся Ричарду еще до моего и, кажется, своего рождения, и с тех пор тот уверен, что Локк – избранный, которому суждено привести нас к Золотому Веку. Вот только Локк не прошел испытание, а я прошел. Ричард не сдавался, несколько раз ездил его «избирать», но впустую. Может, Джейкобу и нужен такой лидер, как я? Ответы на записки Ричард не носит, аудиенции я до сих пор не дождался, исправно веду свой народ. Куда-то.
- Прости меня. Ты должна понимать. Четыре года назад я был… Я просто не понимал, что это все значит. Я запутался. Я знал, что остров особенный, но… Я испугался. Впервые я не знал, в какой план можно вставить открывшееся обстоятельство. Два месяца я был на большой земле, и когда вернулся, то понял, что ненавижу этот остров. Я хотел уехать, правда, хотел – забрать Алекс и бросить этих чужих мне людей. Хотел все уничтожить. Хотел, чтобы Джейкоб написал в очередной записке «Повтори». Я подумал, что где-то провинился и Джейкоб решил меня разыграть. По-своему.
- Я остался. Я решил, что в отместку могу сделать что-то сам, без указания. Нет, не в отместку, просто сделать, ради тебя… Сделать так, чтобы беременные не умирали.
- Я люблю тебя, Энни.
- Черт, я даже сейчас не уверен, зачем сюда пришел – чтобы навестить тебя или чтобы проверить легенду. У меня опять есть план, опять есть убедительная ложь, и в этот раз она будет правдивее, чем когда-либо.
***
«Дженнифер, это просто невозможно! Я писал тебе про кроликов и путешествия во времени, но только теперь мы поняли, что может остров на самом деле! Это гораздо, гораздо больше. Это изменит все наши представления о мире. Мы близки к цели, как никогда. Осталось совсем немного, это будет триумф. И тогда мы обязательно увидимся.
Да, поздравляю с помолвкой! Думаю, Генри – хороший парень. Подлодка с почтой уже отходит. До встречи!
Папа»
***
Бен поднялся с земли и в последний раз взглянул на то, что осталось от могилы. Едва заметный холмик, да какая-то деревяшка в траве. Если не знать, не обратишь внимания. Потом подошел к парашюту, занимавшему большую часть поляны. Под ним покоился человек, который четыре года назад пролетал над островом на воздушном шаре. Его звали Генри Гейл, и он умер еще до того, как они его нашли. На парашюте было название «Уидмор Лэбз», поэтому осматривал тело сам Бен. В бумажнике он нашел фотографию, с тех пор она лежит в его нагрудном кармане. В паспорте стояло имя супруги – Дженнифер Энн Гейл. Энни никогда не любила свое первое имя. Но и без этого не узнать ее он бы не смог.
Убедившись, что все в порядке, Бен пошел к «Лебедю». Впереди его ждала ловушка, поставленная Руссо. Этого он не мог знать, но как обычно, неожиданное обстоятельство оказалось весьма кстати и только укрепило его легенду.
- Меня зовут Генри Гейл, я путешественник. Я летел на воздушном шаре вместе с женой и упал на этот остров. Моя жена умерла, и я ее похоронил. Я могу показать где.
Я отвечаю за все
Бен спрыгнул из вентиляционного люка и замер. За столом сидел человек и что-то писал. На таймере тройку сменила двойка.
- Здравствуй, Бен, – человек поднял глаза, и Бен его узнал.
- Стюарт? Откуда ты здесь? Ты же…
- Ну да, я умер. И что тебя удивляет? – Радзинский вновь склонился над записями.
Бен молчал. Не так уж часто ему приходилось говорить с мертвыми. Стюарта он не видел с самой Чистки. А когда Бен вернулся с большой земли, так и не найдя Энни, Ричард сказал ему, что Радзинский застрелился.
- Почему вы не убили нас вместе с остальными? Во время того, что вы называете Чисткой?
- Я получил ясные инструкции не трогать персонал «Лебедя».
- От кого? От этого вашего Джейкоба? – Радзинский перестал писать и открыл ящик стола.
- Как ты жил все эти годы? Почему не связался с нами? – Бен понимал, что все эти вопросы были бессмысленны, но что еще сказать или сделать, не знал. С резким щелчком цифры на таймере исчезли и появились иероглифы. Кажется, эти значки на табло были одним из условий, на которых заключался мир.
- Поздно, Бен. Все уже слишком поздно. – Стюарт вложил пистолет в рот и спустил курок.
На таймере тройку сменила двойка.
- Здравствуй, Бен. Все еще хочешь узнать, как я жил здесь 8 лет? – Радзинский вновь был живой и вновь писал. – Слушай. В 1992 на «Буре» произошла авария. Нам с Инманом удалось выжить в бункере. Спустя месяц мы вышли наружу в химзащите. Никого не было. Никого. Только трупы.
- Я не понимаю, Стюарт. О чем ты говоришь? Ты же сам говорил про Чистку, ты знаешь, что произошло на самом деле.
- Это произошло на самом деле. А вот насчет Чистки я не уверен. Потому что безжизненный остров я видел своими глазами, я прожил на нем 8 лет, а про Чистку просто узнал. После смерти узнаешь много нового.
- Но этого не может быть. Я тоже жил все это время на острове. Мы все были здесь.
- Значит, единственный возможный вывод – мы были на разных островах. Ты что-нибудь слышал о проекте «Мэджик бокс»?
Иероглифы. Выстрел. Двойка.
- Здравствуй, Бен. Так вот, «Мэджик бокс». Один из проектов Дарма Инишэтив. Возможность изменения реальности силой мысли. Как ожоги, которые остаются на теле от прикосновения холодного предмета, если веришь, что он горячий. Перед самой Чисткой я занимался этим. Я писал Дженни письма, где описывал ей, как изменятся наши представления о мире. И получал ответы. И думал, что эксперименты зашли в тупик.
- Ты писал Дженни письма на материк в 92-ом? – Бен наконец понял, какие вопросы здесь нужно задавать.
- Да. Я отправил Дженни на материк вместе с остальными в день Инцидента. В 1992-ом она училась в университете и была обручена с Генри Гейлом. А я так ни разу ее и не увидел… Я просто не мог прерваться, когда мы подошли так близко. И тут случилось это заражение. Очень кстати, не находишь? Я смирился с тем, что в ближайшее время не смогу покинуть остров. В этом не было моей вины, я мог с чистой совестью продолжать исследования... Прошло 8 лет. В тот день я был снаружи, когда вдруг что-то произошло. Инман заснул и не сбросил вовремя таймер. Я вспомнил, что моя Дженни давно мертва. А в небе появилось красное пятнышко.
Снова выстрел. Бену казалось, что он наблюдает это уже целую вечность.
- Ты видел ее фотографию?
- Да. Хотел оставить себе, но уже тогда понял, что она мне не понадобится.
- Я искал ее несколько месяцев. Не нашел ни ее, ни каких-либо следов Генри Гейла. На моем острове уже была ее могила. Но почему ты не захотел найти Дженни? Если на твоем острове ее не было, может, ты смог бы найти ее на большой земле?
- Сначала я решил, что это иллюзия. Что после ее смерти я сошел с ума и создал у себя в голове целый мир, где она жила придуманной мной жизнью. А потом где-то во мне шевельнулось сомнение, и я захотел узнать, почти неосознанно, что она действительно есть. И в ту же секунду в небе возник воздушный шар… Теперь я это знаю – знаю, что этот мир не в моей голове, что где-то на самом деле живет миссис Гейл и ждет возвращения мужа. И это сделал я. И все, что происходило в том мире с ней и с кем-либо еще, сделал я. Я отвечаю за все. Нет судьбы, нет Бога, нет никого, кого можно было бы обвинить в собственных ошибках. Есть только ты и твоя воля. Настолько свободная, что даже ты сам не можешь ее контролировать. Я мог жить с тем, что из-за меня на острове умирают беременные женщины, но я не смог нести ответственность за весь мир.
Бен смотрел на иероглифы. Нет судьбы, нет Бога… Нет Джейкоба.
- Это место не для людей. Человек не может такое вынести. Уезжай отсюда, Бен. Для тебя еще не поздно. Та девочка, которую ты привел, еще с тобой?
- Да. - Бен повернулся к Радзинскому.
- Забирай ее и уезжай. Я не знаю, что ты делаешь на острове, но, если ты ее потеряешь, ты поймешь, что все это было неважно.
- Что ты сказал о женщинах, которые не могут рожать детей?
- Это из-за «Лебедя». Излучение вызывает необратимые процессы в организме. Я понял это, когда никому уже не мог помочь.
Бен повернулся и начал набирать код. Он узнал то, что ему было нужно. Ему даже казалось, что встреча с Радзинским изначально входила в его план.
- Уезжай, Бен. Не повторяй моих ошибок. За чудеса здесь приходится платить слишком большую цену.
Цифры на табло завертелись и остановились на 108. Двери комнаты открылись. За столом никого не было.
***
За дверью раздался выстрел. Потом еще. Кажется, кто-то крикнул. Когда дверь открылась, Бен увидел Майкла.
В комнате было два тела. Обе женщины. Так легко было сказать, что этот парень – идиот. Что никто не говорил ему убивать людей и можно было придумать план получше. Вообще придумать хоть какой-нибудь план. Что эта кровь – на его руках… Но ему нужно было еще привести своих друзей к нему. И он любил своего сына. Бен придумал безотказный план, тонкости исполнения его не волновали. Как и Джейкоб, он оставлял выбор средств на совести исполнителя. Майкл просто не имеет права обвинять его в собственных ошибках. У него был выбор…
А у него? У него самого был выбор? Имеет он право обвинять Джейкоба в своих ошибках? Бен шел обратно к баракам. Чем он лучше Майкла? Он должен сделать то, что должен. Должен выполнить обещание, данное Энни. Нужно уничтожить «Лебедь». Плевать на то, что писал Джейкоб в своих записках. Радзинский был прав. И Чарльз тоже. Он не станет повторять чужих ошибок. Он сделает это, заберет Алекс и уедет навсегда. Когда «Лебедя» не станет, у него больше не будет оправдания, чтобы оставаться здесь. Да и возможности тоже – Джейкоб не простит. Пусть Локк играет в вождя.
Бен резко остановился. Оправдание. Оставаться. Почти неосознанно…. Играет в вождя. Очень кстати… Настолько свободная…
Если бы у него был револьвер, он бы застрелился прежде, чем успел додумать эту мысль. Но револьвер оставил себе Майкл. Бен постоял на месте. Подумал. Пошел дальше.
Кое в чем Радзинский ошибался. Человек может вынести многое. Очень многое. Это место не для людей. Если так, может, они и не люди. Выжившие в авиакатастрофе дали им интересное имя – Другие. Бену оно нравилось.
У дома его встретил Ричард. Новое распоряжение от Джейкоба. Бен развернул записку и прочитал:
«Лебедь» больше не нужен. Пусть Локк не введет код»
***
«Привет, Энни!
Я никогда не писал тебе писем. И это, первое, ты тоже не получишь. Потому что ты умерла 23 года назад. Теперь я помню. Я был уверен, что ничего не случится. Что нет необходимости уезжать. Поэтому сказал тебе спрятаться, когда всех отвозили к подлодке. Во время перестрелки в поселке в тебя попала случайная пуля. Когда я вернулся, тебя уже не стало. Наверное, в тот момент я и придумал свой остров и другую тебя. Тот остров придуманная ты покидаешь навсегда, когда садишься в подлодку вместе с другими детьми.
Дети… Это чудо, которое больше не может дать остров. Вот все, чего я достиг. Помнишь Бена, мальчика с которым ты дружила? Он тоже был там, хотел увести тебя, но не успел. В 1988-ом его невеста умерла на седьмом месяце беременности. Она была первой. Мы не сразу поняли, что происходит…
Я хотел изменить мир. Хотел сделать его лучше. Хотел, чтобы люди могли исправлять свои ошибки. Но ведь для этого не нужен остров, не нужны перемещения во времени и волшебные коробки. Мы можем создать человека по своему образу и подобию, можем воспитать его так, что он станет лучше нас, добьется того, чего не смогли, не успели мы. И мир станет чуть лучше, чем был при нас. Жаль, что я понял это лишь теперь. Когда уже нет разницы между «поздно» и «никогда».
Стюарт Радзинский
PS Прости, что не стал тебе отцом»
***
Он все-таки это сделал. Покинул остров. Было уже слишком поздно, но ведь не зря говорят, лучше поздно, чем никогда? Не зря?
Энни хотела уехать. Она никогда не говорила ему, но он знал. Энни осталась там, как и Алекс, и Джульет. И один маленький мальчик из дерева… Остров забрал у него все и отпустил. Хотя какой, к черту, остров? Остров – просто кусок суши в океане. Острова не могут забирать. Зато люди могут отдавать.
Он тоже хотел уехать. Но, вероятно, не слишком сильно. Волшебную коробку, если она и вправду существовала, он не убедил.
Он открыл глаза. И увидел небо, огромное небо без единого облака. И пылающий шар в центре. Бен любил облака. Без них солнце светило слишком ярко. Слишком ясно виделось многое. Кажется, эта пустыня не собиралась исполнять его прихоти. Придется купить солнцезащитные очки.
конец